— И чего вы их там держите? — удивляются соседи лягушки. — Вы посмотрите на наших детей: только вылупились, мы их сразу же в воду. Пускай плавают, привыкают к самостоятельности, набираются сил…
— Знаем мы эту воду, — отвечает отец Ринодерма. — Ничего в ней не наберешься, кроме простуды.
— Но ведь нужна же детям какая-то среда…
— Среда?! — повышает голос отец Ринодерма, чтобы дети там, в голосовом мешке, хорошо его слышали. — Среда — чтобы в ней утонуть? Чтобы она подхватила, закрутила и понесла по течению?.. Родители — вот среда! И никакой другой среды детям не требуется!
Отец Ринодерма очень любит своих детей, и он выпускает их из мешка лишь тогда, когда они совершенно вырастут. И тогда они, взрослые лягушки, впервые видят окружающий мир, видят, как светит солнце, как плещет о берег вода и как плывут по воде…
— Папа, кто это там плывет?
— Это? Разная шантрапа… головастики…
Головастики… Как они плещутся там, в воде… Такие маленькие и такие веселые…
— Посмотрим, что из них вырастет, — говорит отец Ринодерма.
Головастики… Счастливая пора, не похожая на жизнь взрослых лягушек… Дети Ринодермы, уже взрослые дети, смотрят на эту счастливую пору, на чужую счастливую пору, и вздыхают:
— Мы никогда не были головастиками…
Это грустно — вот так смотреть и вздыхать о том, чего не было и уже никогда не будет… Быть головастиком — о, это сможет понять лишь тот, кто никогда, никогда не был головастиком…
0