Гай Веллей Патеркул

Безделью сопутствует зависть.

Где они, там и республика.

Едва ли не глупо было «бы перечислять гениев, которых мы еще помним, (…) ведь насколько велико восхищение, настолько затруднительна оценка.

Если прежде ему [Помпею Великому] не хватало земли для побед, то теперь не хватило земли для погребения.

Источником бедствий чаще всего служит беспечность.

К настоящему мы относимся с завистью, перед прошлым же преклоняемся, считая, что одно нас затмевает, а другое учит.

Наилучший на войне, наихудший в мирных условиях.

Ненависть, порождаемая соперничеством, переживает страх и не прекращается по отношению к побежденным даже после исчезновения самого предмета ненависти.

[О Гае Марии:] Наилучший на войне, наихудший в мирных условиях.

Один город Аттики на протяжении многих лет прославился большим числом мастеров слова и их творений, чем вся Греция, так что можно подумать, будто части тела греческого народа распределены между другими городами, дух же заперт за стенами одних Афин.

Помпеи определенно выдающийся человек, и даже чересчур выдающийся для свободного государства.

Помпеи (…) там, где ему должно было быть первым, всегда хотел быть единственным.

Рвение ослабевает вместе с надеждой. Если мы не можем догнать, перестаем гнаться.

Редко завидуют славе тех, чьего могущества не боятся.

Самое великое в нем [Гомере] то, что не было до него никого, кому бы он мог подражать, и не нашлось после него никого, кто смог бы подражать ему.

Соперничество питает талант, (…) и то, чего добиваются с наивысшим рвением, достигает наивысшего совершенства.

Страх римского народа перед диктатором был большим, чем страх, заставляющий прибегнуть к диктатуре.

Телом Помпей был мертв, но повсюду жило его имя.