Есть ли на свете кто-нибудь глупее людей, которые хвастаются своей мудрой предусмотрительностью? (…) За счет своей жизни они устраивают свою жизнь, чтобы она стала лучше.
Есть ли на свете кто-нибудь глупее людей, которые хвастаются своей мудрой предусмотрительностью? (…) За счет своей жизни они устраивают свою жизнь, чтобы она стала лучше.
Есть ли (…) такой порок, у которого был бы недостаток в защитниках?
Есть люди, которые живут без всякой цели, проходят в мире, точно былинка в реке: они не идут, их несет.
Есть люди, не желающие браться за легкие дела, но желающие, чтобы все, за что они ни возьмутся, давалось легко.
Есть люди, отличающиеся постоянной свирепостью и радующиеся человеческой крови. (…) Это не гнев, это зверство. Такой человек вредит другим не потому, что его обидели; наоборот, он готов принять обиду, лишь бы получить возможность вредить.
Есть приличие и в горе. И в слезах должно знать меру. Только неразумные люди бывают неумеренны в выражениях как радости, так и скорби.
Живи с людьми так, будто на тебя смотрит бог, говори с богом так, будто тебя слушают люди.
Жизнь - вещь грубая. Ты вышел в долгий путь - значит, где-нибудь и поскользнешься, и получишь пинок, и упадешь, и устанешь, и воскликнешь « умереть бы!» - и, стало быть, солжешь.
Жизнь долга, если она полна… Будем измерять ее поступками, а не временем.
« Жизнь ему в тягость». - Не спорю, а кому она не в тягость? Люди и любят, и ненавидят свою жизнь.
Жизнь как пьеса в театре: важно не то, сколько она длится, а насколько хорошо сыграна.
Жизнь - как пьеса: не то важно, длинна ли она, а то, хорошо ли сыграна.
Жизнь любого занята завтрашним днем. (…) Люди не живут, а собираются жить.
Жизнь наша коротка, и сами мы еще больше сокращаем ее своим непостоянством, каждый раз начиная жить наново. Мы дробим ее на мелкие части и рвем в клочки.
Заблуждается тот, кто ищет друзей в сенях, а испытывает их за столом.